[Драбблы с феста]

[unforgiven-sabrina]

Потихонечку складываю в кучу.

Заявка: Все шинигами в современном мире: Грелль с айфоном, Нокс учится в университете, Уильям покупает себе феррари, Эрик владелеет ночным клубом, Алан пишет книги.

1.
-- Ты слышал?! -- Грелль размахивал руками так, что ветряная мельница обзавидовалась бы. -- Нет, ты слышал?!!
-- Что я должен был слышать? - поинтересовался Нокс, на секунду отрываясь от учебника. -- Что у меня завтра экзамен по римскому праву? Спасибо, я в курсе.
-- Брось свои экзамены! -- Сатклифф даже подпрыгнул от негодования. -- Вот!
В руках красноволосого шинигами появился красный же айфон, он быстро перелистал фотографии, пока не нашел то, что ему было нужно. Наконец он сунул телефон прямо под нос Рональду.
-- Ну, машина. И что? - поинтересовался тот.
-- Ты не понимаешь! -- взвыл Грелль. - Это феррари! Красная! И ее купил вчера Уилл!
Нокс закашлялся.
-- На какие... Шиши, простите мне мой французский?!
-- Ну... -- Грелль мгновенно подрастерял весь свой энтузиазм. -- Я слышал, что ему Эрик помог. У него же клуб, сам понимаешь, денег куры не клюют... Но между ними ничего не было, я знаю!
Рональд покосился на товарища с каким-то необъяснимым выражением лица.
-- Да ну тебя, - обиделся Грелль.
Он сердито засунул айфон в карман, плюхнулся в стоявшее рядом кресло и уткнулся в книгу, которую пытался читать уже второй день подряд.
После некоторого молчания Нокс все-таки спросил:
-- Слушай, чего ты там читаешь? Страна должна знать своих героев -- кому же удалось засадить тебя за литературу?
-- Это все Алан, -- смутился Грелль. -- Он же в прошлом месяце наконец издал свою рукопись...
Ноксу потребовалось неимоверное усилие, чтобы не заржать. Как же, рукопись... Одно название чего стоило - "Опасные розы любви".
Впрочем, Рональда не волновало, кто и чем занимался. Гораздо больше его заботил вопрос - вылетит он после этой сессии со своего юрфака или его помилуют...

Заявка: Все взрослые герои - учителя. Индивидуальные методы воспитания и преподавания.

2.
Себастьян.
Мой лорд, вам необходимо научиться танцевать. Я сегодня буду за вашу партнершу, вставайте, берите меня за руку... И - раз, два, три...

Клод.
О, Сиэль, твоя душа настолько прекрасна, что ты просто не можешь плохо танцевать! Станцуем же последний танец перед тем, как я заполучу тебя...

Уильям.
Не умеете танцевать? Марш в балетную школу! Без разряда на глаза мне не показывайтесь.

Грелль.
Танцы? Мы идем на бал?! Мальчик мой, не тушуйся, каждая леди умеет танцевать, у нее это в крови! Смотри же на меня!..

Виконт Друитт.
Хм, какой прелестный мальчик, как прекрасен небесный цвет его глаз, как бьется жилка на его восхитительно-тонкой шее... Закружимся же в стремительном ритме вальса! Да не брыкайся ты...

Гробовщик.
Тхи-хи-хи... Сиэль... Любая информация, только станцуй это еще раз... Тхи-хи-хи-хихи!

Снейк.
Дэн говорит, что надо сделать шаг. Оливер возражает, что не в ту сторону. Дэн протестует. Оливер злится. Дэн говорит, что Оливер дурак. Оливер говорит, что Дэн не разбирается в вальсе. Дэн... Оливер... Дэн...

Нокс.
Начальство сказало - научить тебя танцевать. Учти - я сам не умею. Может, лучше попросим Грелля?

Ханна.
Господин, я буду любить вас вечно, я буду любить вас, даже если вы не сможете наконец правильно станцевать это па...

Анжела/Эш.
Ты должен умереть, маленький сосуд греха... О, хорошо увернулся, почти музыкально. Повторим?

Эрик и Алан.
(Танцуют друг с другом, не обращая внимания на застывшего Сиэля).

Джокер и Бист.
Танцевать? Без проблем. Завтра в шесть утра ждем тебя в шатре! И учти - пока не научишься, оттуда не выйдешь...

Мадам Рэд.
Племянничек, не позорь память моей сестры. Одолжи у Лау его Лан-Мао и чтобы к завтрашнему балу был готов.

Лау.
А у нас в Китае...

(На этом месте, подозреваю, бедный Сиэль наконец не выдерживает и сбегает куда-нибудь по заданию Королевы. Желательно на тот свет).

UPD Заявка: Уильям/Грелль «С тобой нельзя иначе»

(Арт)
3.
Хрустальным звоном звучит твой смех.

Бесконечно медленно дорогой бокал падает вниз, разлетаясь в конце концов кружевом осколков. Они впиваются в твою тонкую кожу хищными зубами, раздирают ее, окрашивают красным.
Твой любимый цвет, не так ли?
Ты такой беспомощный в этой разорванной рубашке, залитый кровью и вином. Алые пряди твоих волос -- пожар на моих белоснежных простынях.
Ты никогда не уворачиваешься от удара, потому что знаешь -- ты этого заслужил. Твои очки -- снова этот вульгарный цвет! -- слетают; багряная дорожка через подбородок -- с трудом сдерживаюсь, чтобы не попробовать ее на вкус.

С тобой нельзя иначе. Ты никогда не научишься главному: надо мной не смеются. Передо мной преклоняются.